Казнить нельзя — помилованы Высшим судом
Обратимся к жутким историям об оставшихся в живых повешенных. Ведь некоторым из повешенных невероятно везет – их, при всем усердии палача, так и не удается повесить!
«Кто-то выкрал небольшой письменный столик, в котором находилась сумка с золотыми и серебряными монетами. Был 1803 год. Убыток от украденного не превышал и 200 долларов, но вор или воры жестоко обошлись с подвернувшимся на беду констеблем, и тот умер от ран.
Полиция города Сиднея начала разыскивать шайку преступников, и, когда подвернулся некто Джозеф Самуэльс, человек у которого была плохая репутация, и у которого в карманах обнаружили несколько исчезнувших монет, ему сразу же пришили дело об убийстве констебля.
Не помогло парню и то, что он представил несколько свидетелей, которые подтвердили, что Самуэльс выиграл эти монеты в одном из игровых притонов. Больше того, отыскалось множество других очевидцев, которые утверждали, что он был пьян в момент кражи и был на расстоянии нескольких миль от места совершения преступления. И все таки Джозефа Самуэльса вынудили признаться в соучастии в преступлении, и суд сразу же обвинил его в убийстве на основании косвенных улик. Короче, он сам сунул шею в петлю. Самуэльса приговорили к смертной казни через повешение. Казнь назначили на сентябрь 1803 года.
Настоящий убийца, Айзек Симмондс, все еще был под следствием, потому как полиции не удалось вытянуть из него какие-либо признаний. Перед лицом мрачной перспективы его сдержанность можно было понять. Чтобы заставить его говорить, начальник полиции прибегнул к уловке, распорядившись доставить Симмондса к месту казни.
Утром в день казни Самуэльс, стоя на повозке рядом с виселицей, сказал небольшую речь. Он повторил свое признание в соучастии в грабеже, но отрицал причастность к убийству констебля. В действительности, сказал Самуэльс спокойно и без горечи, настоящий убийца находится в толпе. Его доставили сюда под охраной полиции смотреть на казнь за преступление, которое совершил не он, Самуэльс, а Айзек Симмондс.
При упоминании своего имени Симмондс начал кричать, стараясь заглушить слова человека в смертной повозке. Но Самуэльс продолжал рассказывать о том, что произошло, затягивая узел подозрений вокруг шеи орущего и раскрасневшегося Симмондса.
Когда Самуэльс начал рассказывать, стражники уже накинули петлю ему на шею. По мере того как он говорил, по толпе прошел вначале легкий шумок, в скором времени переросший в ропот и наконец превратившийся в рев с требованием освободить Самуэльса и судить Симмондса.
Зрители подались вперед, вероятно стремясь освободить приговоренного, но стражник хлестнул лошадей, и повозка выскочила из-под ног Самуэльса. Он поболтался в петле с секунду, но тут веревка оборвалась, и Самуэльс упал на землю лицом вниз.
Стража построилась в каре, чтобы удержать толпу, в то время как палач подготавливал новую веревку. Самуэльса, в полуобмороке после первого ужасного испытания, снова поместили в повозку, в этот раз он сидел на бочке, потому как стоять уже не мог. Начальник полиции вновь дал знак, и повозка снова вырвалась из-под ног приговоренного. Толпа с ужасом смотрела на происходящее: веревка начала расплетаться прядь за прядью до тех пор, пока ноги Самуэльса не коснулись земли и он получил достаточную опору, чтобы не задохнуться.
Толпа взревела: «Обрежьте веревку! Обрежьте веревку! Это воля Господа!».
Однако начальник полиции не желал путать плохую работу с Божьим промыслом. Он отдал приказ солдатам надеть новую веревку на шею Самуэльса, и несчастный в третий раз полетел вниз. В этот раз веревка лопнула у него над головой.
Солдат ослабил петлю, чтобы дать Самуэльсу отдышаться, если тот еще в состоянии был это сделать. Обеспокоенный начальник полиции вскочил на коня и во весь дух помчался к губернатору доложить о невероятных событиях, разыгравшихся во время казни. Губернатор тут же приказал помиловать Самуэльса, но потребовалось еще какое-то время, прежде чем до него дошло, что происходит вокруг. По словам очевидцев, «он был растерян и немного помешался, потому как вначале не понимал, что его помиловали».
После того как главного героя этой невероятной драмы увели со сцены, подозрительный начальник полиции начал осматривать веревки, которые сыграли такую удивительную роль в этом деле. Не попортили ли их заранее? Нет, с веревками было все в порядке. Последняя, оборвавшаяся, словно бечевка, была абсолютно новой и выдержала многократные испытания на разрыв с падающим грузом весом около 180 кг. Даже тогда, когда порвались две пряди, последняя продолжала удерживать полный вес. И все-же веревка порвалась, как только Самуэльс задергался в петле.
Согласно записи по этому делу, Айзек Симмондс был позже осужден и повешен за убийство констебля.
Что можно добавить о Джозефе Самуэльсе, трижды повешенном за одно утро и при этом оставшемся в живых? К сожалению, Самуэльс опять связался с дружками, занимавшимися сомнительными делами. Воровство, пьянство, поножовщина – такова его дальнейшая «деятельность». Он вновь оказался в тюрьме, где ему дали понять, что по нему уже плачет новая, более крепкая веревка, поскольку он давно стал отпетым негодяем.
По последним дошедшим до нас слухам, Самуэльсу удалось перехитрить собственную участь: он подбил группу заключенных на побег. Украв лодку, они все вместе скрылись из Ньюкасла. Самуэльс пережил три похода на виселицу. Он слишком часто испытывал свою судьбу. Чем он кончил – неизвестно, поскольку ни о нем, ни о его приятелях никто больше ничего не слышал.
Джозеф Самуэльс был не единственный, кому удалось перехитрить веревку. Когда Джону Ли предъявили обвинение в зверском убийстве старой женщины, суд вынес приговор смертная казнь через повешение, которая должна была состояться в английском Экзетере.
1895 год, 23 февраля — хмурым, холодным, ветреным утром, Ли повели на эшафот. Собралось около сотни зрителей: одни по служебной необходимости, другие – из-за нездорового любопытства. Палач, профессионал своего дела, тщательно проверил исправность узлов своего зловещего механизма. Веревку распрямили и смазали маслом, как и петли опускного люка. Спусковой механизм так-же был внимательно осмотрен.
Ветер трепал тонкое тюремное платье Ли, когда он, спотыкаясь, поднимался по ступеням. Ли пробормотал, что озяб, но стражники не обратили на это никакого внимания – ему осталось недолго мерзнуть. С крепко связанными за спиной руками Ли ступил на опускной люк остановился в центре. Хочет ли он что-либо сказать? Ли отрицательно качнул головой. Да и по тому, как он от холода стучал зубами, было видно, что он не сможет сказать ни слова. Казалось, все присутствующие вместе с висельником хотят одного – поскорее покончить с этим грязным делом.
По сигналу палач дернул за чеку, удерживавшую створки люка. Ничего не произошло. Ли беспомощно стоял, наклонив вперед закрытую мешком голову, в ожидании падения. Палач суетливо полез под конструкцию виселицы, чтобы выяснить, в чем дело. Чека, как ей и полагалось, вошла в соответствующее углубление, но створки люка, на которых стоял Ли, даже не дрогнули.
Один стражник взял Ли под руку и отвел в сторону, в то время как палач снова подготовил механизм к действию и начал проверять люк. Когда он выдернул чеку, створки тут же упали вниз. Приговоренного вновь поставили на место. Снова выдернули чеку, и вновь люк не шелохнулся.
По дрожащей от холода толпе прошел говорок. Зрители начали волноваться. Представители власти забеспокоились, понимая, что надо что-то предпринимать, и незамедлительно. Опускной люк захотел проверить сам начальник тюрьмы. Он ступил на него, поддерживаемый с двух сторон стражниками, стоявшими на платформе. Люк сработал моментально, и начальник тюрьмы повис на руках у стражников.
А Джона Ли увели назад в камеру, где он пребывал некоторое время в недоумении, не догадываясь о причинах отсрочки казни, потому как ничего не видел. По сигналу начальника тюрьмы его опять вывели на помост виселицы. Третий и четвертый раз выдернули чеку, но створки люка ни разу не сдвинулись с места.
Начальника тюрьмы прошиб холодный пот. Впрочем, палача и стражу также. Они признавались в последствии, что чувствовали себя ужасно неловко, бросая вызов силе, которую ощущали, но не могли разгадать. Когда Джона Ли не было, створки люка срабатывали превосходно, но как только он вставал на свое место, люк как будто опровергал закон тяготения. Почему?
Шериф решил приостановить казнь и отправить рапорт вышестоящему начальству. Доложили министру внутренних дел. Состоялись дебаты в парламенте по этому вопросу. В конце концов смертный приговор Джону Ли был заменен пожизненным заключением. Но и этот приговор смягчили несколькими годами тюрьмы. Вскоре Джон Ли вышел на свободу.
Хотя орудие смерти после этого случая подвергли длительной детальной проверке, объяснения, по какой причине не срабатывал опускной люк, когда на нем стоял Джон Ли с петлей на шее, так и не было найдено.
Возможно, ответ знал сам Ли, который спустя много лет сказал журналистам: «У меня всегда было такое чувство, что я получал помощь от некой силы, более могущественной, чем сила тяжести!».
И наконец, третья из историй с неудавшимся повешением.
1893 год — жарким августовским днем суд присяжных штата Миссисипи оставил зал заседаний и удалился на совещание, чтобы решить судьбу 21-летнего Уилла Первиса, которого обвинили в убийстве молодого фермера в результате ссоры. Уилл признался, что ссора была, но отрицал свою вину в убийстве. К сожалению, не отыскалось ни одного свидетеля, чтобы подтвердить его показания. В зале заседаний слышалось только жужжание мух да шарканье ног по полу. Уилл Первис сидел неподвижно, обхватив голову руками. У всех было такое чувство, что суд будет длиться недолго.
«Виновен в соответствии с предъявленным обвинением», – объявил председатель.
«…К смертной казни через повешение!» – вынес приговор судья.
1894 год, 7 февраля — Уилл Первис предстал перед виселицей, чтобы ответить за тяжкое преступление, как и положено по закону в случае убийства. Собралось несколько сот зрителей, готовых стать свидетелями мрачного зрелища. Многие из них не верили в виновность Первиса, они знали его хорошо и полагали, что Первис попросту не мог быть убийцей, но ничего сделать не могли. На голову парня уже набросили черный балахон, а на шею – петлю. По сигналу шерифа под Первисом резко упали створки опускного люка.
Уилл провалился в отверстие на помосте виселицы, но, вместо того чтобы сломать шею, пошатываясь, встал на ноги: случилось самое удивительное – толстая веревка развязалась в петле. Первиса повели на помост второй раз, палач перевязал петлю. Но толпа заволновалась: на ее глазах произошло чудо, Уилла помиловал Высший суд! Люди запели молитвы. Молитвы в скором времени переросли в возмущенный крик. Шериф понял, что, потеряй он контроль над ситуацией, может произойти непредвиденное. Он сам стащил с головы Первиса балахон и увел его обратно в камеру.
Адвокаты осужденного подали три апелляции в Верховный суд штата, но их отклонили: чудо или не чудо, а Уилл Первис признан виновным и осужден. Приговор остается в силе. Он должен быть повешен 12 декабря 1895 года.
Но так думал только суд. Друзья же и соседи Уилла думали по другому. Как-то темной грозовой ночью они ворвались в тюрьму и выкрали «преступника» оттуда. Уилла спрятали у доброжелателей, где он и пробыл целый год. А тут как раз сменился губернатор. Его преемник заменил смертный приговор пожизненным заключением, как только Уилл сдался на милость властей.
К тому времени дело получило широкую огласку, – и тысячи писем посыпались в управление штата с требованием освободить человека, спасшегося таким странным образом. Губернатору пришлось под давлением общественности уступить. Уилл Первис был освобожден.
Был ли он на самом деле невиновен в убийстве, за которое чуть не заплатил жизнью? Уилл по-прежнему отрицал виновность, но дело так и оставалось неясным в течение 22 лет, пока в 1920 году не настал последний час некоего Джо Берда. Берду, как он выразился, хотелось перед смертью облегчить свою душу, потому он позвал свидетелей, и те записали с его слов, как он убил того человека, за которого осудили Уилла Первиса и приговорили к смертной казни.
Конечно же приведенные выше три случая – счастливое исключение, ибо как правило процедура повешения заканчивается так, как она и была задумана, – счастливчики здесь редкость. Но иногда их отмечает судьба…
Н.Непомнящий
ред. shtorm777.ru
