Что происходит когда человек умирает?
Возле могилы Неизвестного солдата караульные долго и безмолвно несут свою почетную вахту. Если бы этот солдат мог говорить, что бы он мог поведать нам о неизвестном, неведомом? Слышно ли ему, как меняется караул? Чувствует ли, как в течении многих безмолвных лет, исполненных благоговения, память о нем не оскудевает, а почести множатся? Есть ли какая-то психическая связь, что-то вроде телефона, при помощи которой мы могли бы поговорить с этой глубоко чтимой жертвой войны? Если бы какому-то вездесущему репортеру довелось брать эксклюзивное интервью, то с чего бы он мог начать? Возможно, где-то под облаками надо было бы установить телевизионные камеры? А возможно пришлось бы начинить с чистилища? Как бы там ни было, однако все-же не хотелось бы, чтобы отправным пунктом этого мероприятия стал ад.
Возможно, в наших радиоприемниках будут звучать какие-то далекие голоса, а на телевизионных экранах появятся неуловимые, покрытые дымкой образы иного мира? А если, для того чтобы настроиться на разговор с ними, нам будет необходимо пойти на спиритический сеанс или к гипнотизеру..? А быть может, такое интервью вообще не сможет состоятся, потому как наш погибший солдат спокойно спит во тьме забвения?
Такого рода вопросы (в особенности, если они появляются после того, как мы теряем дорогих нам людей) где-то в подсознании беспокоят нас на протяжении всей жизни. С течением времени они лишь обостряются. Существует ли ответ, который бы удовлетворил нас? Обозначенные мной вопросы относятся к разряду «вечных». Где те, кто был нам дорог, но, увы, умер? Вернутся ли они к нам когда-то? Возможно ли надеяться на что-либо лучшее после тяжелого дня расставания?
По-разному говорят о том, что происходит с человеком в момент его смерти, причем следует признать, что все эти мнения вполне искренни. Одни считают: если умирает хороший человек, его душа его возносится на небо, а если — злой, то он сразу же отправляется в ад. Другие утверждают, что такое утверждение не совсем верное и что после смерти человек попадает в место, которое называется чистилищем; там он якобы очищается. Третьи уверяют, что умерший отправляется в духовный мир и оттуда шлет вести оставшимся на земле родственникам и близким. В конце концов, есть пессимисты, мрачно заявляющие: если уж человек умер, то на этом все и кончается. Но многие из людей искренне верят, что, умирая, человек попросту засыпает и остается в таком состоянии до дня воскресения.
Абсолютно очевидно, что все перечисленные мнения не могут быть в равной мере истиной, потому как они противоречат друг другу. Понятно и другое — человек, стоящий по эту сторону смерти, сам не может узнать, что его ждет в могиле и за ней.
Таким образом, можно сделать выводы, что в этом вопросе не возможна полная ясность, потому как, к сожалению, смерть нельзя спрятать в пробирку и проводить над ней эксперименты. Я рассмотрел почти все теории, касающиеся смерти и загробной жизни. Я наблюдал, как теософы, в стремлении найти ответ, делают коктейль из основных религиозных направлений. Я путешествовал по Востоку, изучал его мистические религии и ощущал на себе их притягательную силу. Не скоро удастся забыть то выражение безнадежности, которое я увидел на лицах скорбящих индусов, когда где-то в Калькутте или Бомбее они предавали сожжению своих умерших.
Не сразу сотрется из памяти то смятение и отчаяние, царящее среди людей, наученных говорить, что смерти нет. Кроме этого, я довольно внимательно следил, как в последние годы в Европе и США нарастал интерес к психологической науке, в особенности после того, как вторая мировая война крестила нас горем и страданием (что, кстати, в максимальной степени было использовано спиритами). И, в конце концов, я исследовал вероучения разных Церквей, говорил со многими людьми и анализировал свои собственные мысли. После всего этого я был вынужден признать, что в вопросах жизни и бессмертия легко вступить на весьма зыбкую почву; вот почему, когда это касается меня, я всегда возвращаюсь на самое надежное основание, которое только знаю, — возвращаюсь к Слову живого Бога с его простыми вопросами и логически выверенными ответами.
«Когда умрет человек, то будет ли он опять жить?» — гласит один из древних вопросов, содержащихся в Книге Иова (Иов 14:14). Если взять труды апостола Павла, этого исполненного глубокой веры гения христианской мысли, то он говорит так ясно, что никто не может сказать, что ничего не понятно. Итак, слушайте: «Ибо если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна: вы еще во грехах ваших; потому и умершие во Христе погибли. И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков» (1 Кор. 15:16—19).
Обратите внимание, как ясно и просто рассуждает Павел. Он сказал, что если мы имеем надежду лишь в этой жизни, то мы несчастнее всех прочих людей. Итак, этой жизни недостаточно, и даже в своих самых наилучших проявлениях она не приносит удовлетворения. Давайте подумаем. Если все, из чего состоит жизнь, сводится к рождению, строительству дома, упрочению своего положения, достижению материального успеха и социальной значимости, и если все это кончается могилой без какой либо надежды на будущее, то разве мы не сможем назвать себя глубоко несчастными? Ведь самое прекрасное, что есть в жизни, прошло мимо.
Когда Иисус был здесь, на земле. Он часто и много говорил об обители Своего Отца. Христос призывал Своих последователей смотреть за пределы этой жизни, за грань могилы и смерти, а затем, исполняя одно из самых глубоких и чудесных свершений всех времен, отдал Свою жизнь и на третий день воскрес. В этот великий миг власть смерти была сломлена, и впервые за всю историю человек ощутил прилив живой уверенности в том, что самая тщетная и столь долго лелеемая надежда наконец-то приблизилась к осуществлению. Мы вновь сможем увидеть дорогих нам людей и вновь сможем любить их!
Много столетий назад пророк Исаия написал об этом так: «Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела!.. и земля извергнет мертвецов» (Ис. 26:19). Итак, «оживут мертвецы Твои». Не означает ли это, что и наши мертвецы тоже оживут? Какая чудная весть! Оглядываясь на множество минувших столетий, Исаия с уверенностью говорит, что это возможно, однако Иисус сделал большее: Он показал воскресение. Именно на этом бесспорном факте Павел и основывает свой самый сильный аргумент, дабы до скончания времен вселить надежду в человека, лишившегося своих близких. «Ибо если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес».
Позвольте спросить: вы в действительности верите, что Иисус воскрес из мертвых? Конечно, верите, если вы христианин. Тогда не забудьте: воскресение того, кого вы лишились, так же непреложно, как и воскресение Христа.
«Я верю в воскресение, — скажет кто-то, — но одно меня смущает: что происходит, когда человек умирает?» Боясь повториться, еще раз обращусь к уже упомянутой основополагающей цитате — самому ясному библейскому тексту, относительно этого вопроса. Это отрывок из Екклезиаста: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его» (Еккл. 12:7).
Итак, мы знаем, что происходит с человеком, когда он умирает, однако естественно спросить: что представляет из себя дух, который возвращается к Богу? Наверно, тут нам помогут слова апостола Иакова, который говорил: «Ибо, как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва» (Иак. 2:26). Итак, дух — это то, что оживляет тело.
Вы когда-то обращали внимание на комментарии, которые в некоторых изданиях Библии помещают внизу за текстом? Так вот, в примечании к цитированному стиху написано, что еврейское слово «дух» можно переводить и как «дыхание». То есть выходит: «Ибо тело без дыхания мертво». В Писании эти два слова взаимозаменяемы. В Книге Иова, к примеру, говорится: «Доколе еще дыхание мое во мне и дух Божий в ноздрях моих» (Иов 27:3).
Дух, который человек принимает от Господа и который в момент его смерти опять возвращается к Нему, представляет из себя то, что Бог, как написано, вдыхает в ноздри человека.
Итак, мы опять возвращаемся к повествованию о Творении. Что Бог вдохнул в человека? «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Быт. 2:7). В момент Творения Бог вдунул в лицо человека «дыхание жизни». При наступлении смерти эта искра, дыхание или дух возвращается к Богу, Который дал его, то есть в этом случае перед нами процесс, обратный творению.
«И создал Господь Бог человека из праха земного». Как выглядит человек, когда выходит из рук своего Творца? Он совершенен и способен жить. В его голове есть мозг, который готов начать мыслить, но он пока не функционирует. В венах кровь, готовая течь, но она еще не течет. В груди есть сердце, готовое забиться, но оно не бьется. Человек готов жить, любить, действовать, но он не живет, не любит и не действует — до определенного момента.
А теперь послушайте еще раз: «И вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою». С этого времени человек обретает свою самобытность, становится личностью и наделяется характером. В результате соединения тела с дыханием жизни он превращается в живую душу. Когда же человек умирает, то, согласно приведенному отрывку из Екклезиаста, плоть его возвращается в землю, чем она и была, а дух жизни (дыхание или искра жизни), независимо от того, святым или грешным был человек, возвращается к Богу, Который его дал.
Характер сохраняется, личность не исчезает, она находится в безопасности, потому как пребывает в руках Божьих, но человек утрачивает сознание, так как животворящее единение тела и духа разрушено. Понятно? Скажем иначе: если соединение праха земного с дыханием жизни сделало человека живой душой, то что происходит с ней, когда во время смерти оба начала разъединяются? Человек попросту перестает быть этой живою душой до того времени, пока Жизнедатель в утро воскресения вновь не соединит оба начала.
Представим кучу досок и горсть гвоздей. Это все, что у нас есть, — простая куча досок и какая-то горсть гвоздей. Возьмем доски и сколотим их. Нет ни кучи досок, ни горсти гвоздей — есть ящик.
Откуда он взялся? «Да ниоткуда, — скажете вы. — Это просто куча досок, сбитая гвоздями». Верно. А теперь представим, что ящик нам более не нужен. Мы вытаскиваем гвозди, складываем их в одну сторону, а доски — в другую. Где ящик? «Нигде, — ответите вы. — Просто его как такового больше нет». И опять вы правы. Есть доски. Есть гвозди. Но никакого ящика не будет до тех пор, пока все это не соединится вместе.
Именно так и было в начале: Бог создал человека из двух слагаемых — праха земного и дыхания жизни. Как результат такого соединения человек стал живой, любящей и действующей душой. Когда он умирает, эти два начала разъединяются. Любящая, живая и действующая душа (то есть сочетание тела и дыхания) никуда не уходит. Она просто утрачивает сознание до того времени, пока в момент воскресения дыхание и тело снова не соединятся. Библия не говорит, что в период между смертью и воскресением человека не существует. Она говорит, что он спит. Так считает Писание — просто и ясно!
Таким образом, как бы это кого-то из нас ни удивляло, в момент смерти мы не отправляемся за наградой или наказанием; смерть — это просто прекращение жизни до тех пор, пока она не будет восстановлена воскресением.
Давайте немного поразмыслим. Вы верите в то, что в последний день наступит воскресение? Да, конечно, вы верите в воскресение. В течение многих веков эта мысль была одним из столпов христианской веры. Как единственная надежда на будущее, она просматривается во всем Писании. А теперь позвольте задать вопрос: зачем нам воскресение, если, как считают некоторые, после смерти мы и так отправляемся в то место, где получим воздаяние? Если мы вкушаем блаженство в том жилище, где обретаем спасение, станет ли Бог вновь возвращать нас в могилу, чтобы вызвать оттуда в день воскресения? Что-то здесь не так. И боюсь, что эта непоследовательность, вкравшаяся в христианскую Церковь много столетий назад, привела к тому, что великое множество людей теперь ей не доверяют.
Еще вопрос: вы верите, что в последний день свершится суд? «Ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную», — говорит Писание (Деян. 17:31). Но зачем судить, если люди уже получили воздаяние после смерти? Разве они уже не были осуждены?
И еще: мы верим, что Иисус вернется на эту землю для того, чтобы взять Свой народ. «Приду опять и возьму вас к Себе, чтоб и вы были, где Я», — сказал Он (Ин. 14:3). Ответьте мне на такой вопрос: станете ли вы предпринимать какое-то путешествие, чтобы обрести своих любимых, если они уже с вами? Зачем Иисусу возвращаться и вызывать Свой народ из могил, если он уже с Ним?
Нет, согласно Писаниям, смерть не означает восхождение на небеса. Смерть не означает сошествие в ад или в чистилище. Она не означает путешествие в какой-то духовный мир или вообще куда-то. Это просто прекращение жизни до воскресения. Понятно?
Где же тогда наш Неизвестный солдат? Согласно Писаниям, он просто спит в своей могиле, охраняемой почетным караулом, — спит, совершенно не осознавая оказываемых ему почестей и спокойно ожидая дня воскресения. Мы не переходим поодиночке какую-то мистическую реку. Мы все восходим к Господу в момент Его возвращения. Послушайте, что говорят Писания: «Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1 Фес. 4:16, 17). Таково обетование, но оно исполнится в будущем.
Даже Иисус называл смерть сном. «Лазарь друг наш уснул, но Я иду разбудить его», — говорит Он в Евангелии от Иоанна (Ин. 11:11). Ученики не поняли. Они знали, что Лазарь был болен, и решили, что раз это так, то, возможно, ему лучше поспать. «Ученики Его сказали: Господи! если уснул, то выздоровеет. Иисус говорил о смерти его; а они думали, что Он говорит о сне обыкновенном. Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер» (Ин. 11:12—14).
Вспомним, как все было. Сестры Лазаря подумали, что Иисус пришел слишком поздно, но, встав у гроба, Он воскликнул: «Лазарь! иди вон», и тот вышел. Кто-то сказал, что если бы Иисус не обратился именно к Лазарю, то все могилы на земле разверзлись бы!
Итак, Лазарь вышел из гроба. Что он мог сообщить о своем 4-х дневном пребывании за гранью земного бытия? Возможно, Иисус не дал ему насладиться радостями лучшей жизни и снова призвал к существованию на этой мрачной планете? Нет. Иисус попросту пробудил его от сна, того сна, который в состоянии прервать лишь зов Жизнедателя.
Более 50-ти раз Библия называет смерть сном. Давайте вместе подумаем об этом. Разве есть что-то чудесней мирного ночного сна без всяких сновидений? Позабыты все труды, заботы и печали — никакой боли, никаких слез.
Во сне мы абсолютно не ощущаем, что время движется. Точно так же все происходит и с христианином, когда он умирает. На одно мгновение он смыкает глаза в смертном сне, и ему кажется, что в следующий миг он уже пробуждается, чтобы, воскреснув, насладиться блаженством вечности. Ему кажется, что он немного вздремнул, даже если в действительности в могиле пришлось пролежать многие годы. В конце концов Божий замысел всегда самый лучший. И разве у смерти не вырвано жало? Подумайте об этом. Христианин может уснуть на сотни лет, но, когда он откроет глаза, чтобы увидеть Иисуса, ему покажется, что это произошло буквально в следующий миг. Только миг до того, как он увидит Спасителя.
Скажите, разве в этом есть что-то жалящее? Разве это не помогает нам понять желание Павла «разрешиться и быть со Христом», «выйти из тела и водвориться у Господа»? Некоторых людей эти слова сбивают с толку, потому как они считают, что в данном случае Павел говорит о своем желании оказаться со Христом сразу после смерти. Но так ли это в действительности? Послушайте, сколько торжества было в словах апостола, когда он приблизился к концу жизни: «Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало. Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем возлюбившим явление Его» (2 Тим. 4:6—8).
Время отшествия приближалось, смерть была рядом. Но когда Павел ожидал получить свою награду? «В день оный», вместе со всеми, кто спасется. Когда он надеялся оказаться рядом со Христом? Во время «явления Его». Павел просто предполагает, что до дня воскресения пройдет некоторый период времени, который покажется мгновением. Такова его надежда.
Умирая, христианин знает, что в день сретенья с Господом его жизнь не только будет восстановлена, но и обретет бессмертие. Обратимся к некоторым разительным особенностям: «Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся; ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему — облечься в бессмертие» (1 Кор. 15:51—53).
А теперь вспомним уже приводившийся отрывок:
«Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем. Итак утешайте друг друга сими словами» (1 Фес. 4:16—18).
Разве можно услышать что-то лучшее, да и возможно ли лучшее утешение?
Давайте, насколько позволяют наши ограниченные возможности, представим, как это будет происходить. Пронзая небосвод, Сын Божий, сопровождаемый бесчисленными сонмами ангелов, движется вниз по Своему пути, усеянному звездами. Затем громоподобным голосом Он возвещает: «Пробудитесь, спящие в прахе земли, и восстаньте для вечной жизни». И те, кого вы потеряли, также слышат это. Голос, призывающий наших умерших, разносится по всему миру. Семьи воссоединяются. Дети, вырванные смертью из материнских рук, снова попадают в их жаркие объятия. Как радостен этот день соединения! Что он означает для вас или для меня? Великую весть, что за гранью этого дня есть нечто лучшее!
Давайте немного поразмыслим. Чем станет глас Господа для увечных, слепых, ослабленных болезнью, скованных страхом? «Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзутся. Тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь» (Ис. 35:5, 6). Но представьте, что это будет означать для человека крепкого и здорового, для тех, кто любит жизнь и хочет жить? Ясное дело, что порой для измученного страданиями и болезнями смерть может стать желанной, однако для того, кто молод и силен, она только означает, что надежды не сбылись, разочарование неизбежно, а честолюбивые устремления — всего лишь прах. Но у нас есть что противопоставить жалу смерти. Наша надежда заключается не в научных открытиях, не в космических исследованиях, не в том, что делает человек, но в обетовании воскресения, сотворенного Тем, Кто Сам явил его возможность!
Джордж Вандеман
ред. shtorm777.ru
