Существование человека-рыбы доказано
Эта тайна, не дает покоя историкам, уже несколько столетий. Сегодня, возможно, сделан важный шаг к ее разгадке…
«…Вот и дорога Лиерганес – Паманес, 7 марта 1997 г. 16.05. Я уже готов бросить поиски, которые завели меня в Лиерганес, красивый городок в отдаленном конце Кантабрии, доведенный до отчаяния явно невыполнимой задачей, которую передо мной поставили: отыскать церковные записи XVII века и доказать, что человек, который считался легендой, существовал в действительности; сложность была еще и в том, что никто никогда не публиковал на этот счет документов.
Я и сам стал серьезно сомневаться в исходе дела. Легче отыскать иголку в стоге сена. В довершение всего с самого приезда в городок меня преследовали одни неудачи». Так начал рассказ о своем открытии в журнале «Энигмас» журналист и исследователь из Испании Икер Хименес Элизари.
Несмотря на 3-х дневные розыски, приходский священник Антонио Фернандес так и не объявился. Икеру уже начало казаться, что он попросту его избегает. Среди местного населения разошелся слух, что приезжий ищет его, чтобы порасспросить о человеке-рыбе, захватывающая история о котором некогда всколыхнула весь мир и принесла известность этому отдаленному поселку.
Но в ней было столько сомнительного и неправдоподобного! И лишь дон Антонио мог указать место, где хранятся важные документы, которые способны пролить свет на обстоятельства жизни Франсиско дела Веги, прототипа легендарного человека-тритона, который 5 лет провел в морских глубинах.
«В последний момент я решил сделать еще одну попытку и прогуляться по Лиерганесу. Дойдя до церкви святого Петра Ад-Винкула, я в конце концов столкнулся нос к носу с давно разыскиваемым священником. Случайностями, как известно, не следует пренебрегать. Думаю, что недоверчивый взгляд, который он бросил на меня сквозь очки, ясней ясного демонстрировал, что у него нет никаких иллюзий по поводу этой встречи. Но документы, которые я ему показал, набранные мной из писаний разных историков прошлого столетия, все же заставили его меня выслушать…»
В некоторых из источников указывалось на церковные метрики, которые доказывают, что человек-рыба в действительности жил на свете, – это очень важная зацепка, но существование таких документов впоследствии отрицали знатоки, искавшие, но так и не нашедшие их. И история долго оставалась такой, какой она была в течении двух столетий: чем-то средним между правдой и вымыслом.
Похоже, Антонио Фернандес понял, до какой степени важно отыскать эти доказательства; между тем в поселке начались похороны. Конечно, это было не лучшее время, но интуиция подсказывала Икеру, что последняя возможность приблизиться к истине – и есть эта самая беседа с кюре на церковном крыльце.
В прошлом столетии многие пытались «разговорить» священников, но никому так и не удалось своими глазами увидеть документы. И, как видно, на самом деле сильно торопясь, отец Антонио заявил решительным тоном, что в самом Лиерганесе не осталось и следа подобных бумаг; возможно, единственное место, где их возможно отыскать, хотя оно и не слишком подходит для журналистского расследования, – в сырых кельях одного монастыря, куда вообще-то посторонних не пускают…
«Ухватившись за эту последнюю возможность найти искомые бумаги, как утопающий за соломинку, я нажал на газ и начал накручивать на спидометр километры, приближающие меня к тому самому месту, где, может быть, что-то сохранилось, если вообще документы существуют. А пока дорога пролетала под колесами автомобиля, я, по крайней мере, мог хорошенько припомнить, что известно о таинственном существе».
…Глубокие темные воды реки Миеры, проходя через Лиерганес, минуют любимое место детских игр Франсиско дела Веги Касара. Уже в возрасте 5-ти лет он продемонстрировал умение плавать гораздо лучше обычного человека, вызвав большое удивление у множества окрестных жителей, которые собрались поглазеть на чудо со старого моста.
1672 год — когда ему исполнилось 16 лет, он отправился в бискайский город Лас-Аренас учиться на плотника. Там Франсиско провел 2 года на лесопилках у басков и каждый вечер торопился на реку.
Был канун дня святого Иоанна 1674 г., когда, придя на берег в компании других плотников, он вдруг решил сплавать вниз по реке, туда, где море заходит далеко на бискайское побережье.
Раздевшись, он прыгнул в воду. Тут же сильное морское течение увлекло его за собой, и он скрылся из виду. Зная, какой Франсиско отменный пловец, местные жители надеялись, что он в скором времени появится… Но – увы… На следующее утро его мать Мариа Касар получила печальную весть об исчезновении сына, которого, как видно, навсегда поглотило свирепое кантабрийское море.
Трагедия привела в отчаяние Томаса, Хуана и Хосе, братьев несчастного Франсиско. Они облазили крутые прибрежные скалы и исходили все берега разыскивая тело. Но поиски не закончились ничем, и мало-помалу, со временем память об отважном пловце начала стираться.
Прошло 5 лет. В феврале 1679 г. рыбаки, промышлявшие в бухте Кадиса, увидали, как на небольшой глубине к ним приближается странное существо, очень изумившее и напугавшее их своим видом. Слухи, моментально, разнеслись по набережным андалузской столицы, и в скором времени из сети для траления с приманкой из мяса и хлеба соорудили первое устройство для ловли таинственного похитителя рыбы.
Несколько раз замечали, как некое крупное существо, чьей четкой формы нельзя было рассмотреть сквозь толщу воды, пожирало куски еды, а потом очень быстро исчезало. Спустя много дней, в течении которых его видели уже поблизости от лодок, морское диво отловили и вытащили на берег.
Рыбаки пришли в замешательство. Их пленником оказался весьма рослый юноша, по крайней мере в 180 см ростом, с бледной, почти прозрачной кожей и огненно-рыжими волосами. Полоса чешуи наподобие рыбьей проходила по его телу от горла до низа живота, а другая такая же – по позвоночнику. Пальцы на руках соединялись тонкой коричневой пленкой, придавая кистям сходство с утиными лапами.
Удивительный пленник мычал и ревел по-звериному, и, чтобы его удержать, понадобились усилия целой дюжины обитателей порта. Таинственное существо поместили в монастыре францисканцев, там загадочный человек-рыба пробыл три недели.
Секретарь Святой службы (как мы могли бы сказать сегодня – начальник местного отдела или управления инквизиции) Доминго дела Кантолья очень озаботился, узнав о происшедшем. Он немедля приказал провести целую серию разных обрядов экзорцизма, то есть изгнания бесов, которые могли поселиться в столь странном теле. В монастырь прибыли знатоки иностранных языков, такие, как брат Хуан Розенде, которые допрашивали человека-рыбу сутками напролет, стараясь добиться от него хоть какого-то членораздельного ответа.
В конце концов из уст Ихтиандра вырвалось слово «Лиерганес», абсолютно непонятное никому в Кадисе, кроме одного юноши родом из Сантадера, который тогда подрабатывал на судоверфи андалузской столицы. Он хорошо знал, что это название небольшой деревушки в Кантабрии, относящейся к епископату Бургоса, куда входили все поселения по берегам реки Мьеры.
Сомнения, удивление и явное недоверие охватили Доминго дела Кантолью, который, однако, немедленно отправил гонцов в Соларес, который расположен в 10-ти км от Лиерганеса. Там они отыскали благородного идальго Дионисио Рубалкабу, а также Гаспара Мелчорро де Сантьяго, кавалера ордена Сантьяго, и маркиза де Вальбуена. Все трое лично отправились к лиерганесцам, которые могли бы пролить свет на появление чудовища в Кадисе.
Спустя несколько дней Дионисио Рубалкаба раскопал историю исчезновения Франсиско дела Веги Касара, которое произошло за 5 лет до того на реке Миере, и тут же дал знать в францисканский монастырь, вызвав там сильный переполох. В первые дни января 1680 г. человека-рыбу перевезли в кантабрийский поселок, потому как подозрения, что он в действительности и есть пропавший плотник, были не лишены основания.
Ответственную задачу по транспортировке человека-рыбы через горы взял на себя брат Хуан Росенде. Едва кортеж достиг местечка Деесы, пленник, будто ведомый загадочным инстинктом, решился коснуться ногой земли. Казалось, он узнавал окрестности. Шагая впереди служителей церкви, он вступил в Лиерганес.
В конце концов он оказался перед домом семьи дела Веги. Старая Мариа Касар сразу признала в нем своего сына, пропавшего 5 лет назад, и, разразившись слезами, заключила его в объятья, а к ней не замедлили присоединиться братья Томас и Хуан. Третий брат, Хосе, за два месяца до того уехал в Кадис и так никогда и не вернулся домой.
Странно было то, что человек-рыба никоим образом не выразил своей радости при встрече с родными. Он сохранял молчание в течении 2-х лет (по другим хроникам – 9-ти), которые прожил в отчем доме под бдительным надзором Дионисио Рубалкабы.
Франсиско дела Вега так и не смог стать прежним человеком. Его жизнь в Лиерганесе сводилась к молчаливому хождению по двору, время от времени прерываемому малоразборчивым бурчанием слов «хлеб» и «табак», хотя связи между их произнесением и собственно курением и принятием пищи явно не наблюдалось.
Он предпочитал оставаться в лохмотьях, мог часами пожирать рыбу и сырое мясо, а временами напротив – по несколько дней ничего не ел. Большую часть времени он проводил, лежа ничком на земле. И никогда не выказывал ни к чему интерес.
Однако как-то вечером 1682 г. он встрепенулся, услышав чей-то крик, и безо всяких видимых для окружающих причин устремился прямиком к водам Миеры. Несмотря на попытки крестьян помешать ему, человеку-рыбе удалось ловко ускользнуть из своего заточения и быстро погрузиться в воду вновь, на этот раз – в действительности навсегда, и как раз в том самом месте, где он еще в детстве показывал чудеса плавания. Передвигаясь в воде с противоестественной для человека скоростью, странное создание скоро исчезло в туманной дали.
С этого самого момента судьба Франсиско дела Веги оставалась неизвестной, но благодаря предыдущей ее части заинтересовала весь мир.
…Брат-бенедиктинец Бенито Херонимо Фейху был довольно ученым мужем, который в течении всей жизни неустанно сражался с предрассудками и суевериями Испании XVIII века. Его энциклопедический труд «Театр универсальной критики», создававшийся с 1726 по 1740 год, стал крепким фундаментом, на котором он построил свою борьбу со всякими мошенничествами в религиозных делах, временами потрясавшими общество.
На протяжении нескольких сотен страниц, полных рационалистических доводов, Фейху разоблачал различные чудеса и диковины. Ему удалось разобраться со всеми случаями, кроме истории Франсиско дела Веги. В действительности, по словам Фейху, тот представлял собой хотя и необычный, но вполне реальный пример приспособления человека к водной стихии. Он ни минуты не сомневался в правдивости истории, учитывая, что многие сведения были получены от высокообразованных людей.
Священники, дворяне и ученые, которые были свидетелями злоключений человека-рыбы, предоставили Фейху всю информацию о нем, удостоверив своими подписями ее подлинность. Частные послания, представлявшие интерес для его темы, были опубликованы в шестом томе труда под названием «Философский обзор редкостного происшествия наших дней».
Слава, которую Фейху приобрел своим язвительным пером, неуступчивым во многих других материях, придала значимость всей истории в конце XVIII столетия. В Лиерганес стали съезжаться европейские светила зоологии.
Начиная с того времени попытки проследить судьбу человека-рыбы и выяснить все подробности его жизни не прекращались до нашего времени. В середине 1930-х годов поиски возглавил д-р Грегорио Мараньон, посвятивший легенде целую главу своего труда «Биологические идеи отца Фейху». В нем он предложил одну замечательную теорию, которую приняло большинство его коллег.
По Мараньону, Франсиско дела Вега страдал кретинизмом (расстройство щитовидной железы, довольно распространенное в те времена в горных районах), был «идиотом и почти что немым», который, покинув родную деревню и последний раз замеченный на берегу реки, вдруг стал считаться утонувшим. Обстоятельства встречи с ним на кадисском побережье и все его замечательные способности пловца, по мнению доктора, относятся к мифической части истории.
Его же вид объяснялся совсем не образом жизни человека-тритона, но болезнью, называемой ихтиозис, в ходе которой на коже появляется чешуя. Специфического сочетания недугов и хворей несчастного человека-рыбы оказалось достаточно для рыбаков и жителей андалузской столицы, чтобы решить, что они поймали невиданное морское чудовище.
Теория Мараньона вызвала большую полемику, но не по существу, оставив в стороне главную предпосылку. А между тем были упущены из виду свидетельства не только десятков рыбаков, но и тех многих людей, которые жили вместе с Франсиско в течении долгого времени.
Спустя несколько лет тот же самый Мараньон пришел к заключению, что вся история прославленного лиерганесца – не что иное, как грубый вымысел, миф, не имеющий под собой никаких доказательств. То же самое говорили и прославленные ученые прежних столетий, отчаявшиеся найти церковные метрики человека-рыбы и решившие, что его прототипа вообще никогда не существовало. В крайнем случае, в официальных списках муниципии Лиерганес, которые велись с XV столетия в приходе церкви святого Петра, его имя не значится. Казалось, вопрос закрыт.
Ясности не прибавилось и в течении следующих столетий. Зато появился монумент, возвышающийся у центральной улицы кантабрийского городка: «Его подвиг, пересечение океана с севера до юга Испании, если и не был подлинным, все же должен был быть совершен. Сегодня его главным подвигом возможно считать то, что он остался в памяти людей. Правда это или легенда, Лиерганес чествует его и возводит в бессмертие».
…Монастырь кларитинок, Сантильяна-дель-Мар, Кантабрия. Возможно, тут и находится средство для разрешения всех сомнений?
«Мои нижайшие просьбы оказали благотворное воздействие на сердце сестры Эмилии Сьерра, – продолжает свой рассказ Икер. – Довольно необычно, что молодой человек, увешанный фотоаппаратурой, с блокнотами, диктофоном и авторучкой попадает именно туда, где никто похожий на него по сей день не был. Но мне необходимо было попасть туда – я так и пытался объяснить монашке, общаясь с ней почти что криком через маленькую круглую дырку в деревянной двери.
Миновав эту первую «заставу», я заметил, как за моей спиной закрылись решетки, и потом я очутился всего в нескольких сантиметрах от искомых сокровищ – церковных метрик, которые, как я считаю, оставались абсолютно неизвестными в течении многих лет в этих кельях. Итак, я достиг той самой цели, при помощи которой надеялся проникнуть в волшебную загадку, ради которой столь много проколесил по дорогам Кантабрии».
Но по мере продвижения стрелки часов уверенность Икера Элизари все убывала, в особенности когда ему удалось отыскать одну из старых приходских книг Лиерганеса, датируемую как раз тем самым временем. В ней не было ни одного упоминания Франсиско дела Веги!
И тут он неожиданно был возвращен в реальный мир восклицанием монахини. Указательный палец сестры Эмилии Сьерра, дрожа, уткнулся в несколько строчек, написанных настоящими каракулями, которые едва возможно было разобрать, да еще в темной комнате. Но сомнений не было: приблизив книгу к окну, они убедились, что записи принадлежат руке Педро Эрасу Миеры, приходского священника Лиерганеса начала XVII столетия! Эта стопка бумаг необычайной важности включала и церковные метрики Франсиско дела Веги Касара, человека-рыбы!
Плохо сдерживаемая радость Икера передалась и сестре Эмилии, которая судорожно продолжала листать страницы записей крещений, браков и смертей. Немного погодя перед их глазами оказался еще один замечательный документ. Это была книга регистрации смертей прихода Лиерганес, соответствующая периоду с 1722 по 1814 год.
Там на 106 странице была запись другого кюре, Антонио Фернандеса дель Ойо Венеро, официальное объявление о смерти Франсиско дела Веги, называемого человеком-рыбой, и его исчезнувшего брата Хосе! Из чего можно было сделать вывод, что, по закону того времени, надо было ждать целых 100 лет, прежде чем официально объявить умершим пропавшего человека.
«Факты в действительности были прямо в моих дрожащих от волнениях руках; отрицать теперь было нечего. Человек-рыба в действительности жил в здешних местах, и мы можем это доказать», – сообщал исследователь. Это и есть самое важное. С этого момента вызов науке бросала уже сама история его злоключений в морской бездне, – подлинная загадка Ихтиандра, которую теперь уже нельзя относить к мифам.
Н.Непомнящий
ред. shtorm777.ru
